Украину после окончания специальной военной операции ждет судьба послевоенной Германии, считает председатель Крымской межнациональной миссии Заур Смирнов.
«Позиция западных и мировых лидеров, а также отношение США, демонстрируемые в последнее время относительно дальнейшей судьбы Украины, в том числе обсуждаемые содержание и условия возможных переговоров, говорят о том, что Украина после завершения СВО может повторить послевоенную судьбу Германии», — рассказал он, отметив, что разделение страны, утрата территорий, буферные зоны, установление протектората — вот основные факторы, которые будут сопутствовать новому украинскому статусу.
Стоит отметить, что Смирнов все же исходит из того, что какая-то Украина неизбежно сохранится после СВО. Причем разделенная на сферы влияния. А зачем нам «украинская ГДР», если мы можем включить свою зону влияния в состав России, что было бы логично. Впрочем, вопрос все еще остается дискуссионным. Но нужно ли нам ориентироваться на примеры прошлого? Тем более, тут речь идет об исторической части России, а не о какой-то далекой и чужой нам Германии…
— Человек так устроен, что ему удобнее опираться на ранее предшествовавший в жизни опыт, — поясняет доктор философских наук, зав. кафедрой социологии и управления БГТУ им. В.Г. Шухова Михаил Игнатов.
— Вот, что в прошлый раз сделали с нацистским государством, вот то же самое хочется и сделать и в этот раз. Однако роль Германии для Европы, ее экономики, была и есть гораздо более высокая. Отсюда, отчасти, и было продиктована естественная необходимость ее разделения между двумя полярностями того исторического периода. А вот нынешняя Украина — «государство», существующее исключительно для того, чтобы воевать с Россией. Делить его — значит позволить противнику и в будущем угрожать нам войной.
«СП»: И где пройдет линия разграничения?
— Если такое все же произойдет, то за нами будут восточные области и выходящие к морю. Иначе просто нельзя. За ними — западенщина.
«СП»: Нужна ли России Украина-ГДР? Почему бы не включить ее в состав России?
— Непростой вопрос. Ведь украинцы, в отличие от немцев, живших в ГДР, гораздо ближе к нам культурно, исторически. И выделять их в «санитарную зону», значит отделять от себя. С другой стороны, есть западная Украина, жители, которой как раз-таки ближе к Европе. Вот там можно и нужно делать «санитарную зону».
«СП»: ГДР и ФРГ все признавали как два независимых государства. Возможно ли такое с Украиной? В каком статусе две ее части будут существовать?
— Конечно, возможно. Но независимость эта, как и независимость ГДР и ФРГ, возможна только на бумаге. Не та эта территория, чтобы кто-то — мы или они — оставляли ее на растерзание «независимости». Как, впрочем, уже и было с Германией. ГДР был настолько независим, что с его крахом начался и крах СССР.
«СП»: Сколько, по-вашему, могут просуществовать две Украины?
— Думаю, что недолго. Все дело в размере необходимой передышки для Запада. Сколько она займет? 20−30 лет — и снова в бой. Нам надо про это никогда не забывать.
Украина — это часть России. Кроме ряда западных территорий. Этнически, культурно
— Допустим, когда мы говорим о денацификации, то сравнения с Германией понятны, но в целом нельзя сравнивать Украину с послевоенной Германией, — считает политолог, председатель Крымской региональной общественной организации «Центр политического просвещения» Иван Мезюхо.
— Разница настолько велика, что это тема не комментария, а целой статьи.
«СП»: Кто делить будет? По какому принципу? Где пройдет линия разграничения?
— На самом деле, Запад сегодня подвигает и Украину, и нас к тому, чтобы поделить украинское государственное образование. Как я понимаю, Вашингтон хотел бы осуществить делёж по имеющейся линии фронта. Мы на это, естественно не согласимся. Начнём с того, что часть наших новых территорий находится под оккупацией и согласно нашей Конституции мы должны восстановить нашу территориальную целостность.
«СП»: Нам прямо нужна там «санитарная зона», или лучше включить ее в состав России?
— Чтобы ответить на этот вопрос, надо понимать, как завершится СВО. Вернее даже, на каких рубежах она завершится. И вот исходя из этих рубежей, а также из ряда других факторов (например, прямого участия или неучастия в конфликте других государств), можно будет говорить, что выгоднее для нашей страны.
Любые предположения о будущем тех или иных украинских территорий сегодня слишком эфемерны, потому что они лишены необходимого для такой аналитики фактажа. Мы же с вами не гадалки с большой дороги, чтобы заниматься политологическим астропрогнозом.
Теоретически все возможно. Украина может превратиться в несколько лимитрофов. Но это при условии успешных переговоров между Россией и Западом о гарантиях безопасности. Но пока это глубочайшая теория…
«СП»: ГДР и ФРГ просуществовали более 40 лет, пока шла холодная война. Две Кореи по сей день разделены. Вот только два Вьетнама недолго существовали… Тенденция к объединению везде была, и ничего с этим не сделать. Украина — другая история?
— Вот вы правильно говорите о тенденции на объединение. Постепенно, пусть и медленно это происходит. Сначала Крым и Севастополь вернулись в лоно России. Потом ещё 4 региона. Думаю, есть и другие желающие…
«СП»: Две Украины сколько могут просуществовать? Понятно, что Западу просто нужна передышка для подготовки Украины к новой войне. Когда она начнется?
— Так и есть. Западу необходимо сохранить Украину в любых границах, чтобы подготовиться к новым боевым действиям. Причём, возможно, не к очередному прокси-военному противостоянию, а к прямой войне с Россией. Вашингтон рассчитывает на то, что в случае необходимости мы не применим ядерное оружие. То есть американцы стратегически готовятся к Третьей мировой войне. По крайней мере пока именно так…
— Слепо экстраполировать историю на современность — дело неблагодарное, — уверен историк, публицист, постоянный эксперт Изборского клуба Александр Дмитриевский.
— Разделение Германии, Кореи и Вьетнама между двумя противоборствующими военными блоками имело место лишь потому, что это было выгодно обеим сторонам баррикад. Как только это переставало отвечать запросам — происходило объединение. Две Кореи существуют до тех пор, пока у Пхеньяна и Сеула есть свои интересанты. Как только один из них ослабнет — одна из частей просто поглотит другую.
Сравнивать же Украину с Германией или Кореей как минимум некорректно. Достаточно посмотреть на постукраинские территории, вошедшие в состав России: ни ДНР, ни ЛНР, ни Крым, ни регионы Северной Таврии уже не воспринимают себя в качестве альтернативной Украины.
Более того, попытка построения Украины без нацизма на базе республик Донбасса оказалась мертворождëнной, а после гибели Александра Захарченко, который мог восприниматься как всеукраинский антифашистский лидер, к ней вообще перестали возвращаться. Причина простая: Украина окончательно умерла в Донбассе уже спустя несколько месяцев после начала Русской Весны.
Нужно понимать, что отпавшие от Украины территории нам достанутся в крайне разрушенном и опустошённом состоянии, поэтому их переформатирование неизбежно. И ни про какую Украину там речи уже не будет.
— Я бы считал оптимальным выход России на линию Житомир — Винница, и границу по западной границе Житомирской и Винницкой областей, — говорит политолог, доцент факультета международных отношений и зарубежного регионоведения РГГУ Вадим Трухачев.
— Но до этого далеко. Обсуждать раздел Украины при нынешнем состоянии СВО и сравнивать её с Германией, Кореей и Вьетнамом нельзя.
«СП»: Приемлемо ли для нас вообще оставлять буферное государство Украина? Или это все равно постоянный источник опасности?
— Галиция как гангрена будет отравлять остальную Украину. Потому присоединять Западную Украину не надо. Пусть остаётся в границах восьми областей. Миллионы идейных бандеровцев нам не нужны, зачищать эту территорию — слишком много сил и денег понадобится.
Последние новости и все самое важное о спецоперации на Украине, — в теме «Свободной Прессы».
