Посол США в Анкаре Джефф Флэйк, бывший сенатор от штата Аризона, полномочия которого истекают 1 сентября, не перестает удивлять. Дело в том, что при его назначении на должность президент Джо Байден нарушил традиции Государственного департамента.
Прежде послами США в Турцию командировали, как правило, знатоков Ближнего Востока. Такими были предшественники Флейка: послы Джеймс Джеффри и Дэвид Саттерфилд. Они хорошо говорили по-турецки, имели доверительные отношения с Эрдоганом. А Флейк с первых дней своей деятельности в Анкаре в должности посла был замечен в закулисных политических интригах, демонстрировал поддержку оппозиции.
Он — не профильный специалист, но входит в ближний круг Байдена, проработал десять лет в Палате представителей и шесть лет в Сенате. А в своем по сути прощальном заявлении для американского издания Politico, высказал соображения, которые нуждаются в серьезном анализе.
Прежде всего Флейк коснулся темы неудавшегося государственного переворота в Турции в июле 2016 г., когда военными была предпринята попытка свержения президента Реджепа Тайипа Эрдогана. Тогда многие страны, включая и некоторых союзников Турции по НАТО, публично выражали свою «обеспокоенность» происходящими событиями и высказывали поддержку действующему президенту. Но не США.
Флэйк раскрыл некоторые детали. По его словам, «в то время была критика, что Барак Обама не звонил президенту Эрдогану, а звонил президенту России Владимиру Путину. Это беспокоило нас какое-то время». Потому что привело к утрате политического доверия Анкары к Вашингтону и, как утверждает турецкая газет Yeni Şafak, «лично со стороны Эрдогана».
После этого, особенно в период президентства в США Джо Байдена, «разносюжетные кризисы в отношениях с США, сказывались на приоритетах турецкой внешней политики, особенно на российском направлении». Послу Флейку, работающему в Турции с 2022 г., вывести из такого состояния ситуацию не удалось. При этом он перебрасывает главную ответственность за это на администрацию Байдена, с которой у Анкары не складывались доверительные отношения.
США ввели даже ограничения на продажу и передачу Турции оружия, возникла проблема с F-16 во исполнение закона «О противодействии противникам Америки посредством санкций» (CAATSA).
Обострилась проблема сирийских курдов, с которыми Штаты активно взаимодействуют в соответствии с американской стратегией «работы с местными партнерами», что еще более обостряет проблему доверия в двусторонних отношениях.
В эпоху Обамы эту поддержку оправдывали как часть борьбы с ИГИЛ*, при Трампе — как противовес России и Ирану, а сейчас это проекция действий в сторону потенциального развала Турции, хотя Эрдоган очень редко принимал решения против США в плане конкретных политических шагов.
Но до войны в Газе проблемы в отношениях между США и Турцией в Вашингтоне рассматривали исключительно как придаточные, второстепенные в контексте своей политики на Ближнем Востоке.
По мнению ряда американских экспертов, Байден, как Обама, смещал «дипломатическое пространство в этом регионе больше в сторону Ирана».
Флэйк считает такой курс ошибочным. По его словам, «Турция остается незаменимым партнером, она географически находится в таком важном положении, когда в ситуации потрясений ее значение становится гораздо важнее других стран региона».
Более того, по Флейку, «в отношении ситуации в Газе трудно представить там долгосрочное решение без таких региональных субъектов, как Турция, в качестве гарантов или способных сыграть роль в восстановлении Сектора».
В этой связи турецкое издание Terciman считает, что Турция на Ближнем Востоке как член НАТО выглядит «геополитической экзотикой» на фоне ОАЭ-Саудовской Аравии и так называемой оси сопротивления, возглавляемой Ираном. По мнению турецких экспертов, Анкара, оказавшаяся неспособной сколотить в регионе собственный блок в контексте войны в Газе, все больше тяготеет к «оси сопротивления, близкой к Ирану и Сирии, за спинами которых видна Россия».
Поэтому, по мнению Флейка, «США должны рассматривать как важную возможность привлечь Турцию на свою сторону, чтобы привести к новому выравниванию баланса сил в регионе», а «ставка на молчаливый арабский мир не имеет геополитической перспективы, поскольку для него палестинский вопрос утратил свой приоритет».
В противном случае, утверждает Terciman, «ревизионистская политика Израиля будет поощрять появление в регионе новых формирований с участием фактора России, стремящийся занять весомое место на Ближнем Востоке в соперничестве с Западом».
Рекомендация Флейка Белому дому сводится к тому, чтобы начать создавать Эрдогану имидж лидера, способного принимать быстрые решения, делать эффективные заявления, подходящие США и другим западным партнерам. Это позволит «ввести Турцию в новое региональное уравнение без участия России». По замыслу, Анкара должна иметь возможность для входа в «географию старых и новых кризисов» в новом качестве.
Но вопрос в том, услышат ли Флейка, который рассуждает об упущенных США возможностях в своей политике на Ближнем Востоке, в Белом доме. Возможно, не случайно турецкие эксперты заговорили о готовящейся смене тактики действий Вашингтона в отношении президента Эрдогана, которого «можно будет использовать как стратегического посредника на оси Запад — Россия».
Если это так, то Флейк, видимо, в Турции пытался реализовать последние инструкции своего правительства. Но причины того, почему Вашингтон стал прямо на ходу быстро менять свою позицию в отношении Эрдогана, пока не вполне очевидны.
* «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 г. признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.
