Бразилия предлагает ввести иммунитет для лидеров стран, не признающих юрисдикцию Международного уголовного суда (МУС).
«Бразилия выступает за иммунитет глав государств, которые не являются участниками таких международных договоров, как Международный уголовный суд», — сообщает Reuters со ссылкой на документ, содержащий позицию государства по этому вопросу. Предположительно, принятие Бразилией этого решения поспособствует участию президента России Владимира Путина в саммите G20, который состоится в Рио-де-Жанейро в ноябре 2024 года. На данный момент неясно, примет ли МУС в связи с этим предложением какое-либо решение до того, как состоится саммит.
Ранее появилась информация о том, что власти Бразилии намерены организовать визит Путина на саммит G20, несмотря на ордер МУС на «арест» российского лидера. Согласно Римскому статуту, основополагающему документу организации, страны, признающие юрисдикцию МУС, должны задерживать на своей территории лиц, подлежащих аресту по ордеру суда. Бразилия ратифицировала Римский статут.
«Правительство Лулы да Силвы представило мнение с юридическими аргументами в поддержку визита президента России Владимира Путина в Бразилию, несмотря на то, что он является объектом международного ордера на арест», — сообщило издание Folha de S.Paulo.
По информации издания, документ с предложением о предоставлении иммунитета для глав государств был предоставлен Комиссии по международным правам ООН еще в ноябре 2023 года.
При этом в Москве пока не определились с поездкой Путина в Бразилию. Напомним, в прошлом году на саммите БРИКС в ЮАР был найден «компромиссный» вариант: Путин в итоге выступил онлайн. Однако, речь идет о компромиссе, на который пошла Россия перед союзниками. ЮАР в итоге не пошла на нарушение обязательств перед МУС. Бразилии, очевидно, куда важнее продемонстрировать суверенитет. К тому же, саммит G20, возможно, стоит считать более важным мероприятием, чем саммит БРИКС.
Выходит, у Путина тоже куда больше стимулов поехать лично. Чем в ЮАР в прошлом году…
— В строгом смысле, последнее время международное право функционирует в условиях системы «двойных стандартов» — создаётся впечатление, что США и их сателлитам можно все, а остальным — только то, что соответствует видению тех же США, — отмечает доцент департамента политологии Финансового университета при правительстве России Дмитрий Ежов.
— В подобной реальности сколько-либо серьезно рассуждать о роли МУС не приходится в принципе. Понятно, что есть условия, при учёте которых высшее руководство государств стремится принимать компромиссные решения, однако в актуальных условиях функционал ряда международных органов и, в том числе, органов юстиции, фактически сопоставим с лишней надстройкой, особенно при учёте того, что решения МУС носят откровенно политизированный характер, да и не мешает вспомнить, что возражения против самой идеи МУС основаны, в частности, на ограничении государственного суверенитета.
По факту Бразилия может принять любое решение, однако его последствия для МУС с точки зрения вряд ли будут критичными, так как МУС уже давно стал посмешищем, дискредитировав себя решением о выдаче ордера на арест президента Владимира Путина. С формальной же точки зрения отсутствие подписи с российской стороны под статутом МУС снимает с Бразилии обязанность выполнять ордер.
«СП»: По-вашему, какое решение все же будет принято? Как в ЮАР в прошлом году?
— Возможно, что итоговым решением может стать и онлайн-выступление, а тема иммунитета для глав государств, не признающих МУС, проходит таким образом тестовую обкатку в целях поиска системного решения
— Действующий президент Бразилии Луис Инасиу Лула да Силва уже выступал с критикой в адрес США и ЕС (в том числе, по поводу их позиции по конфликту вокруг Украины), но, по сути, курс этого государства — балансировать между разными международными центрами силы, — напоминает директор по аналитическим проектам Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков.
— На таком компромиссном подходе были основаны и многие заявления президента Бразилии по украинскому кризису — скажем, Лула да Силва заявлял, что «Россия ошиблась», но призывал искать «третью альтернативу» для мирного разрешения конфликта.
«СП»: В ЮАР пришли к компромиссу, что Путин просто выступит онлайн. Бразилии это не подходит?
— Возможно, в Бразилии тоже, в итоге, предложат такое решение.
«СП»: А что если просто ничего не делать? Просто проигнорировать ордер МУС. Что, кто-то какие-то санкции наложит? Были ж прецеденты в истории, в той же ЮАР.
— В пункте 1 ст. 59 Римского статута МУС сказано, что «государство-участник, которое получило просьбу о предварительном аресте или об аресте и предоставлении в распоряжение Суда какого-либо лица, незамедлительно предпринимает шаги для ареста соответствующего лица».
Однако в пункте 7 ст. 87 того же документа отмечено, что «в тех случаях, когда государство-участник не выполняет просьбу Суда о сотрудничестве вопреки положениям настоящего Статута… Суд может вынести заключение по этому поводу и передать вопрос Ассамблее государств-участников или, в тех случаях, когда данный вопрос передан Суду Советом Безопасности, — Совету Безопасности». То есть, фактически, действительно серьезных формальных механизмов, позволяющих принудить государство-участник выполнять подобные обязательства, у МУС нет.
Действительно, можно вспомнить историю Омара аль-Башира, который в июне 2015 года, будучи президентом Судана, посещал ЮАР, ратифицировавшую Римский статут, хотя в его отношении действовал ордер на арест МУС. В период пребывания этого политика в Южно-Африканской республике окружной суд Претории даже начал рассмотрение вопроса о его аресте, что не помешало аль-Баширу свободно покинуть страну.
Как известно, власти Судана тогда сделали и дополнительный ход — на время этого визита Омара аль-Башира в ЮАР суданские военные окружили базу южноафриканских миротворцев в Северном Дарфуре. Впрочем, возможно, это было сделано с молчаливого согласия руководства ЮАР, которое в таком случае получило еще один потенциальный аргумент для объяснений, почему тогдашний президент Судана не был задержан.
«СП»: Примут в МУС предложенную Бразилией инициативу? Насколько это совместимо с уставом МУС? Если такое решение будет принято, как это отразится на МУС? Не подорвет его идеологические основы?
— Не так часто случается, чтобы какая-либо структура поддерживала ограничение своих собственных полномочий и возможностей. Кроме того, согласно пункту 3 ст. 121 Римского статута, для принятия поправки в этот документ, «по которой не может быть достигнут консенсус, совещанием Ассамблеи государств-участников или Конференцией по обзору требуется большинство в две трети голосов государств-участников». То есть, добиться принятия такой поправки будет весьма сложно.
«СП»: А может ли Бразилия принять подобный закон в одностороннем порядке? И что на это скажут в мире?
— Президент Бразилии Луис Инасиу Лула да Силва ранее заявлял, что соглашения, подобные Римскому статуту МУС, наносят вред развивающимся странам, а в сентябре 2023 года министр юстиции и общественной безопасности этого государства Флавий Дину отмечал, что «в определенный момент бразильская дипломатия может пересмотреть это решение о присоединении к соглашению». То есть, претензии к МУС представители руководства этого государства ранее уже озвучивали.
Но за риторикой, все же, далеко не всегда следуют реальные шаги. И, насколько можно судить, у руководства Бразилии нет достаточно сильных мотивов, чтобы разрабатывать и добиваться принятия на своем национальном уровне закона об иммунитете для лидеров стран, не признающих юрисдикцию МУС.
«СП»: По-вашему, приедет ли Путин на саммит? Насколько важно личное присутствие самой России? Готова ли она сама предлагать компромиссы?
— Подобные саммиты имеют значение для переговоров на полях мероприятия, а также для самопрезентации государства и его позиции. В принципе, вести переговоры с участниками G20, к такому диалогу открытыми, Владимир Путин может, и не приезжая на данный саммит.
