В России необходимо создать Институт изучения традиционных ценностей (ИИТЗ), заявила зампредседателя Госдумы Анна Кузнецова в интервью «Парламентской газете». По её словам, такое учреждение должно проводить «соответствующие исследования» и помогать законодателям вырабатывать решения. «Потому что можно много раз говорить про традиционные ценности, но, кроме оскомины, ничего не получится», пояснила депутат.
«Традиционные ценности — это специфический, характерный для конкретной общественно-исторической формы социальной организации набор нормативных требований, служащий основой нормативной регуляции социальной жизни», толкует термин БРЭ. То есть продуктом ИИТЗ станет некий свод базовых понятий, социальных стандартов, которые будут положены в основу принимаемых законов, обязательных к исполнению всеми россиянами.
Пока же общество наблюдает борьбу традиционных ценностей в режиме реального времени. На Прямой линии-2024 представитель одного религиозного телеканала одновременно подняла тему абортов, порносайтов и перезахоронения тела Ленина, получив встречное предложение — не раскалывать общество. В тот же день россияне узнали, что в стране, несмотря на светский характер её законов, теперь одобрено религиозное многожёнство.
— Подобные вещи, мне кажется, могут быть интересны, если они укладываться во внешние идеологемы и если это кому-то выгодно, — считает политолог Константин Калачёв. — Так что это может быть как инструментом влияния, так и чисто бизнесом. Ситуация амбивалентная. Такой институт — синекура, поскольку он получит бюджетное финансирование.
«СП»: Вспоминается Институт необыкновенных услуг из фильма «Чародеи»… Как может выглядеть контора по изучению традиционных ценностей?
— Лаборатория традиционных ценностей неандертальцев, лаборатория по изучению Домостроя, отдел ценностей Орды, отдел крепостного права, отдел телесных наказаний, отдел патриархата и мизогинии. Кстати, в обществе полного торжества традиционных ценностей место Кузнецовой было бы на кухне, а не в Госдуме.
«СП»: Как-то слишком внезапно наше государство обратилось к традиции…
— На самом деле это уже вторая волна. Первая была лет десять назад, но тогда многие пропустили это мимо ушей. Тема явно нравится Путину. А в нашей квазимонархической системе всё определяет воля одного человека.
«СП»: Путина многие называли либералом, да и его «помазание на трон» Ельциным, кажется было вызвано желанием сохранить в стране либеральный порядок…
— Он экономический либерал, да. Но какие ещё темы можно предложить для создания системы «свой — чужой»? Напомню, система «Другого», описанная философами и политологами, позволяет обрести собственную идентичность. Мы — не они, мы — вот такие. Для борьбы с Западом, а на этот путь встал президент, нужно искать симпатии Глобального Юга.
А это предполагает, что надо встать на общую платформу с попутчиками и союзниками, которые, как известно, либеральные, либертарианские ценности не приемлют и исповедуют консервативную идеологию. Здесь традиционные ценности позволяют такую платформу создать. Это как маркер, как флаг, позволяющий тем, кто не с Западом, увидеть своего.
Тем более, традиционные ценности у разных стран свои. У кого-то это законы шариата, четыре жены, у кого-то иные. Это не столько от бедности идеологии, а от желания всё упростить. Никакой политической или экономической модели, подходящей всем, кроме «традиционной», президент РФ предложить не может.
«СП»: Для противостояния с Западом можно идеологически сдвинуться влево. Тем более за спиной у нас мощный СССР, который был альтернативой и даже более убедительной…
— Мне кажется президент лично, персонально влево сдвинуться не может. Очень необычно и интересно, что среди партнеров России в мире сейчас преобладают крайне левые и крайне правые. Но последние, похоже, вызывают наверху больше внимания и симпатий.
Где социальная справедливость и где мы? Разрыв между бедными и богатыми… Мы можем сколько угодно говорить про социальное государство, но сколько не говори «халва», во рту слаще не станет. Это не про нас. Мировоззрение нашего президента, ну, никак не левое.
— Это типичная хайповая тема, которую депутат Госдумы пытается оседлать, — отмечает социальный психолог Алексей Рощин. — Она может привести к появлению целого нацпроекта с соответствующей поддержкой. Но я бы не сказал, что тема традиционных ценностей очень востребована в нашем народе, в обществе.
Это попытка обслужить идеологический заказ руководства РФ, которое очень давно настаивает на традиционных ценностях, считая, что крепкая семья, многодетность, хождение к службе, исполнение обязанностей перед властями будет способствовать улучшению экономики и жизни в России. Кому за это взяться, как не многодетной Анне Кузнецовой?
В данном случае традиционные ценности понимаются прагматично, как те, что побуждают женщину рожать. По сути, это отсылка к религиозным нормам 100−200-летней давности. Хотя если у женщины будет уверенность в завтрашнем дне, материальная основа для этого, то традиционные ценности сами появятся, поскольку без экономического базиса они не живут.
В случае создания института учёным будет запрещено указывать на материальную основу ценностей, а значит их изучение будет заведомо бесплодным.
— Думаю, это прекрасная инициатива, — иронизирует политический обозреватель радиостанции «Аврора» Федор Бирюков. — Такому институту можно присвоить имя Александра Дугина или его идеологического учителя Рене Генона, который, собственно, и изобрёл современный традиционализм. Вместе с Юлиусом Эволой они создали теорию интегрального традиционализма.
Проблема лишь в том, что эта тенденция (современно понятый модернистский традиционализм) развивалась в ключе постмодернистской науки и общества. В этом парадокс и диалектика. И когда эти уважаемые учёные, эксперты, новые идеологи и депутаты-патриоты начнут наконец-то серьёзно изучать традиционализм, они, возможно, придут к закономерному выводу: запретить себя.
«СП»: Почему?
— Потому что они по своей сути, по жизненному опыту, по нынешней позиции полностью противоречат любым установкам традиционализма, с какой бы точки зрения его не рассматривать.
Традиционализм может быть либо строго тоталитарным и основываться на чётком кодексе определённых традиционных воззрений. Но это не подходит им, поскольку они давно вышли за рамки любых традиций.
Либо это может быть достаточно плюралистическая модель, о которой удачно сказал Мао Цзедун «пусть расцветает сто цветов». Но и в эту концепцию они не влезают, поскольку они хотят всё запрещать.
Эта абсолютно антимодерновская тенденция, характерная для так называемого Нового Средневековья.
«СП»: Мудрёно…
— И вот когда они всё это поймут, вычислят, соберут в таблицы, изобразят на прекрасных визуализациях, создадут множество прекрасных слайдов и инфографических картинок, они поймут, что в мире победившего традиционализма лишние именно они.
И тогда они снимут с себя полномочия, построят на остатки на остатки бюджетных средств традиционный постмодернистский монастырь и заточат себя там, возможно, гарантировав себе бессмертие как оцифрованные двойники самих себя в бесконечной метавселенной.
Это и будет триумф традиции.
