Далеко за пределами компетенции

Дмитрий Евстафьев

Политолог, кандидат политических наук

Заявление генерального секретаря НАТО Йенса Столтенберга о приведении ядерных боеголовок стран НАТО в состояние боевой готовности любопытно одновременно по нескольким причинам.

• Никаких ядерных боеголовок у НАТО нет. Ядерное оружие имеется у трёх стран НАТО: США, Великобритании и Франции. Тактическое ядерное оружие США, размещённое в ФРГ, а по различным утечкам — даже в ряде стран (Нидерландах, Бельгии и некоторых других), в военное время может быть использовано в режиме двух ключей: согласно отработанной с конца 1950-х годов системе передачи американских ядерных зарядов на носители неядерной страны, при которых США могут блокировать их боевое применение. Такая система использовалась для американских ракет средней дальности в Европе, но считалось, что в связи с их ликвидацией ушла в прошлое.

Увы, события последних лет подтверждают, что система не демонтирована. Учения с отработкой применения тактического ядерного оружия воздушного базирования, по данным СМИ, проводились в Германии в 2020 году и привлекли большое внимание журналистов. В 2021 году проводились и учения «Стойкий полдень», и тогда тоже просочилась информация, что отрабатывалось применение тактического ядерного оружия воздушного базирования с самолётов Германии и Италии. Сейчас Берлин, согласно ряду источников в правительстве ФРГ, планирует закупки современных американских самолётов F-35 именно как носителей ядерного оружия.

Но НАТО как организация неправомочно принимать какие-либо решения по национально контролируемому ядерному оружию. Поэтому логично, что Столтенберг уклоняется от ответа на вопрос о количестве «приводимых в полную боеготовность ядерных боеголовок».

Это далеко за пределами его компетенции. Наивно не понимать, что значительная часть нестратегического ядерного оружия стран — членов НАТО уже находится в состоянии полной боевой готовности, не говоря уже о стратегических ядерных силах, которые по определению оружие постоянной боевой готовности. И вряд ли сейчас от заявления генсека НАТО что-то кардинально поменяется.

• Заявление Йенса Столтенберга откровенно зеркалит российские официальные заявления, связанные с проведением двухэтапных учений нестратегических ядерных сил, включая отработку применения нестратегического ядерного оружия Вооружёнными cилами союзной России Республики Беларусь. Но ведь ранее эти учения были объявлены на Западе всего лишь военной демонстрацией, а само ядерное оружие — архаичным, не имеющим реальной политической ценности. Это значит, что стратегический сдвиг политики в сфере обеспечения безопасности, который начала Россия, пройдя в НАТО через фазу отрицания, выходит в фазу принятия.

Но сделать это непросто, учитывая, сколько усилий вложили, чтобы объявить ядерное оружие бумажным тигром, заставив и экспертов, и европейского обывателя не бояться российской ядерной мощи.

• В тот же день, когда Столтенберг сделал своё заявление, было подписано, хотя и до сих пор не вполне понятным количеством стран, итоговое заявление форума по Украине в швейцарском Бюргенштоке, где одним из немногих относительно внятных пунктов были слова о недопустимости угроз и тем более использования ядерного оружия. Конечно, Столтенберг прикрылся утверждениями о растущей мощи России и Китая. Но речь, безусловно, идёт о боеголовках, которые государства НАТО, организации, имеющей уставной целью территориальную оборону своих государств-членов, размещают в Европе. Разнобой в заявлениях вполне логично ложится в очевидный кризис евроатлантизма.

Но было бы неправильным считать заявления Столтенберга чистой пропагандой. Они отражают вполне предсказуемое повышение градуса реальной военной напряжённости в Европе по мере накопления политического эффекта от военных неудач киевского режима.

Выделим два наиболее очевидных содержательных момента в связи с заявлением Йенса Столтенберга.

Во-первых, руководство НАТО, наднациональные органы политического управления альянса (военную структуру сейчас более чем плотно контролируют США) хотели бы иметь если не право голоса в вопросе о ядерном оружии, то право организационного контроля. И это отражает обеспокоенность в штаб-квартире НАТО тем, что всё больше значимых процессов в Европе идёт помимо НАТО, в рамках множащихся «коалиций желающих».

Во-вторых, ренуклеаризация военной политики в Европе, вероятно, объективный процесс, мало зависящий от уже давно засидевшегося на своём посту генсека НАТО. Но это ещё и огромные бюджеты на обеспечивающую инфраструктуру: логистику, мероприятия в сфере безопасности, места хранения и боевого развёртывания. Было бы крайне наивно полагать, что натовские бюрократы упустят возможность поучаствовать в таком грандиозном распиле.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.