Разбор Игоря Сергеева.
Квинси Промес арестован в ОАЭ по голландскому запросу об экстрадиции. В Нидерландах ему светит в общей сложности 7,5 лет тюрьмы.
Но на этом история не закончена: приговоры обжалуются адвокатами.
Разбираемся в юридических тонкостях голландской правовой системы, чтобы лучше понимать будущее футболиста.
Можно ли называть Квинси преступником?
Нет, нельзя.
Вы точно в курсе самого попсового юридического принципа уголовного судопроизводства: любой человек считается невиновным, пока его вина не доказана судом.
Немного усложним: пока вина не будет установлена вступившим в законную силу приговором суда.
Презумпция невиновности в Нидерландах работает так.
Приговор суда становится окончательным, когда обычные средства правовой защиты больше недоступны – после обжалования (апелляция, кассация) или истечения сроков на обжалование (тогда решение предыдущего суда автоматически вступает в силу).
Напомним, в отношении Промеса за последний год было вынесено сразу два приговора: летом он получил 1,5 года со штрафом за поножовщину, зимой – 6 лет за соучастие в наркотрафике почти 1,4 тонны кокаина.
Затем на оба решения адвокаты Квинси подали апелляции в вышестоящий суд – Апелляционный суд Амстердама.
По первому делу в январе прошло предварительное апелляционное слушание (которые многие неверно приняли за окончательное), процесс продолжается.
По второму – жалоба подана недавно, даты заседаний еще не определены.
До вступления в законную силу приговора апелляционного суда (в случае последующей кассации – кассационного) Промес будет оставаться в статусе подозреваемого. В юридическом смысле его сейчас нельзя считать преступником.
Может ли Промес ожидать конечного приговора на свободе?
В феврале голландский суд решил арестовать Квинси, то есть содержать в голландском СИЗО до вступления в силу приговора. Но игрок находился в ОАЭ, поэтому был объявлен в международный розыск по линии Интерпола и арестован в Дубае.
На самом деле решение об аресте в Нидерландах прямо не связано с подобным в ОАЭ – они принимаются и действуют независимо. Первое принимается в рамках судебного процесса, второе – процедуры экстрадиции. Его вполне могут перевести под домашний арест в Эмиратах до выдачи, а арестовать уже в Нидерландах.
Голландский суд также может смягчить меру пресечения (в нашем случае арест) при обжаловании. Так бывает не только в Нидерландах: недавно испанский суд выпустил Дани Алвеса под залог в 1 млн евро на время рассмотрения апелляции.
Но в нашем случае решение вряд ли будет пересмотрено (например, заменой на домашний арест). Во-первых, это обычная мера, если вменяемое преступление наказывается лишением свободы на срок 4 года и более. Во-вторых, суд в обосновании ареста указал, что существует «риск бегства» или «уклонения от наказания».
Именно поэтому голландские прокуроры не пошли на условия Промеса дать показания лично в обмен на «безопасность» – его арестовали бы в Нидерландах. Без вариантов.
Как происходит обжалование?
Прокурор или подозреваемый могут подать апелляцию на решение суда в течение двух недель после вынесения приговора.
Уголовное дело заново рассматривается в апелляционном суде – аналогично разбирательству в районном суде. Обеим сторонам предоставляется возможность снова изложить свою версию дела и доказательства (в том числе новые).
Апелляционный суд не обязан учитывать решение суда первой инстанции, но обычно заслушиваются только новые свидетели/эксперты (старых вызывают только при необходимости). Отчеты, заключения экспертов или иные документы, оглашенные в суде первой инстанции, также по умолчанию засчитываются в апелляции. Их пересмотр возможен, но только по требованию сторон и «в разумных пределах».
При обжаловании суд делает собственную оценку дела – выносится новое решение (полное или частичное оправдание, оставить решение в силе, возможен и более строгий приговор).
Уже этот приговор в течение все тех же двух недель могут обжаловать в кассационном порядке, но там дело больше не рассматривается по существу – только процессуальные вопросы и правильное применение норм. Если находят нарушения, дело отправляется на пересмотр в нижестоящий суд (тот же или даже другой) или выносится кассационное решение (могут просто аннулировать приговор – то есть фактически оправдать).
Верховный суд высшая судебная инстанция в Нидерландах, его приговор – окончательный по делу, оспариванию не подлежит.
Точных сроков всех этих тяжб сейчас никто не назовет. Есть только одна временная рамка: направление дела в суд апелляционной инстанции не позднее чем через 3 месяца после подачи самой жалобы.
Сроки рассмотрения обжалования не лимитированы, все зависит от сложности каждого конкретного дела и загруженности судов. Приоритет отдается делам несовершеннолетних обвиняемых и подозреваемых, содержащихся под стражей.
Предварительное заседание апелляции по первому делу Промеса (1,5 года за поножовщину) состоялось только спустя восемь месяцев после приговора. Добавьте сюда еще и вероятную кассацию (адвокаты Квинси уже заявляли, что воспользуются всеми видами защиты).
Вывод: второе дело Промеса явно затянется, его все еще могут оправдать.
Если Квинси все-таки экстрадируют из ОАЭ раньше окончательного приговора, он будет дожидаться решения в голландском СИЗО. Если оправдают раньше экстрадиции (там дело тоже не быстрое), власти Эмиратов выпустят его куда угодно.
Какова вероятность оправдания? А кто тогда возместит ему ущерб?
Шансы на полное оправдание, конечно, есть, но вероятность просчитать сложно.
В любом случае, заглянем в официальную статистику.
В 2022 году голландские суды вынесли обвинительные приговоры в 90% из почти 70 тысяч уголовных дел, то есть каждый десятый подозреваемый был оправдан.
В 13800 уголовных делах обвиняемый и/или прокурор подали апелляцию, из которых в итоге отозвали 2200. Точных данных по результатам рассмотрения за год нет (довольно сложно считать по годам – процессы не всегда помещается в один календарный), но несколько лет назад сообщалось, что более чем в 30% случаев после апелляции подозреваемого оправдывают или уменьшают наказание (правда, без разбивки).
Конечно, такие цифры дают только общее представление. Каждое дело индивидуально.
Самое интригующее, что в случае оправдания Промес может потребовать компенсацию от голландских властей.
● 100-130 евро за каждый день ареста в зависимости от условий содержания (задержание в ОАЭ также посчитают).
● Материальный ущерб – например, из-за потери работы или иного дохода.
● Нематериальный ущерб – если задержание вызвало психологические или физические недуги.
В декабре сообщалось, что Промес должен продлить истекающий этим летом контракт с зарплатой около 3,5 млн евро в год. Телеграм-канал Baza писал, что «Спартак» прекратил выплачивать Квинси зарплату с марта как штраф за невыполнение условий контракта – пропуск тренировок и матчей.
Речи о продлении контракта уже не идет, трансферная стоимость игрока на transfermarkt упала до нуля.
Все эти потери возможно будет возместить в случае итогового оправдания, но судья может отклонить запрос (частично или полностью), «если обвиняемый сам вызывал подозрения».
Напомните, а какие вообще доказательства вины Промеса?
Мы уже восстанавливали ход расследования по журналистским инсайдам.
Кратко: правоохранители перехватывали зашифрованные сообщения в зашифрованных чатах месенджера Sky, в которых якобы Квинси Промес (прокуроры уверены, что именно он прятался за никнеймом Fantasma) с сообщником обсуждали детали преступления: например, руководили нанятыми людьми (их называют «экстракторами») для извлечения кокаина из контейнеров в порту Антверпена и его дальнейшей транспортировки.
В распоряжении Sports появилось февральское решение суда Амстердама (да-да, не вступившее в силу) от 14 февраля в отношении подозреваемого 1992 года рождения, «проживающего в России и работающего там профессиональным футболистом». Текст (ожидаемо) обезличен, но все очевидно.
Обвинение действительно построено только на данных прослушки (в том числе в автомобиле «Мерседес» AMG A35) и содержании чатов в приложении Sky, сервер которого был взломан спецслужбами.
Но главный вопрос оставался нераскрытым: как конкретно голландские полицейские смогли вычислить защищенный криптофон и связать его с подозреваемым?
Рассказываем о неизвестных ранее деталях.
● Для идентификации аккаунта полиция использовала IMSI-перехватчик (IMSI-catcher) – шпионское спецустройство, которое маскирует себя под базовую станцию сотовой сети и перехватывает IMSI (уникальный идентификатор SIM-карты смартфона). Через перехваченный IMSI узнали IMEI (это уже уникальный номер устройства) второго телефона, с которым и был связан аккаунт в мессенджере Sky.
● Сотовые идентификаторы Cell-ID (вышки), наиболее часто используемые данным телефоном, расположены в непосредственной близости от места жительства ответчика (в период с 10 декабря 2019 года по 9 апреля 2020 года).
● На основании геоданных IMEI выяснили, что пользователь этого устройства совершил шесть авиаперелетов (только один человек повторялся на всех этих рейсах), среди которых полеты из Амстердама на Пафос (4 января 2020-го) и обратно (12 января 2020-го). Занимательно, что это практически полностью совпадает с датами тренировочного сбора «Аякса» в Катаре, где Промес 11 января 2020-го успел провести товарищескую игру против «Брюгге» (и даже забил). Тогда получается, игрок оставлял телефон на Кипре, или у голландских полицейских просто нет данных по перелетам из Пафоса в Катар.
● В перехваченных чатах упоминается «футболист из «Аякса».
Адвокаты настаивают, что «на основании этих материалов невозможно с достаточной уверенностью установить, что подозреваемый является пользователем этого Sky ID».
Теперь эти доказательства будут заново оценены апелляционным судом. А пока подозреваемый Промес будет оставаться в статусе подозреваемого.
Телеграм-канал Игоря Сергеева
Как доказывали вину Промеса: защищенный BlackBerry, групповой чат и ник Fantasma
Теперь Промеса точно экстрадируют?
Фото: РИА Новости/Алексей Филиппов; Sander Chamid, www.imago-images.de/Global Look Press
