Во вторник умер Василий Уткин. Многих из нас он привел в мир футбола и очень долго сопровождал. Вчера и сегодня мы много вспоминаем и говорим о творчестве Василия: вот подборка главных цитат, а здесь – 20 лучших текстов.
Но до такого наследия и народной любви был комментаторский дебют в 1995 году. Чтобы напомнить, как это было, мы поднимаем архивный разговор с Александром Головиным, который состоялся в 2020-м.
Это был матч «Локомотива» и «Баварии».
В 1/32 финала Кубка УЕФА-1995/96 «Локо» с тренером Семиным играл против «Баварии». Мюнхенцы тогда провалились в Германии, заняв только шестое место.
Первый матч 1/32 играли на Олимпийском стадионе Мюнхена 12 сентября 1995 года. «Локомотив» неожиданно выиграл 1:0. Победный гол Харлачев забил под комментарий Евгения Майорова. Через несколько минут связь с ним оборвалась по техническим причинам. Тогда из телевизоров послышался голос дублера – 23-летнего Василия Уткина. Тот матч был его комментаторским дебютом. До этого Василий полтора года работал на НТВ и появлялся в эфире только как корреспондент и ведущий «Футбольного клуба».
Приготовьтесь: в этой истории много отступлений – чтобы вы лучше прочувствовали телевидение того времени.
Уткин страховал Майорова, потому что больше было некому. Других комментаторов на канале просто не существовало
Тот матч оказался не первым моим выходом в эфир в качестве озвучателя. До этого был случай, когда мы не успели озвучить сюжет «Футбольного клуба», который шел перед программой «Сегодня». Не помню, что за сюжет, но, как правило, из журнала «Футбол Мундиаль». Мы получали его и адаптировали к эфиру: перемонтировали, переводили, добавляли актуальности. Тогда не сделали. Поэтому три минуты я озвучивал в прямом эфире. С одной стороны, это несложно, сейчас бы – раз плюнуть. С другой – надо было попадать в картинку, нельзя оговориться, перезаписаться. И все это на федеральном канале, которых тогда было шесть. Ну и еще штук пять дециметровых.
Редакция НТВ на тот момент – компактная. Сам канал в 1995 году начинал вещание с шести вечера. Такое небольшое производство. Например, «Футбольный клуб» мы делали фактически втроем, если брать журналистов: я, Дима Федоров и Ваня Москаленко, который потом стал Эйинссоном-Эстурландом. Плюс наш редактор Игорь Швецов. Он до сих пор работает редактором чего-то на «Матч ТВ», но, полагаю, его творческая энергия иссякла довольно давно.
Евгений Майоров
Из сложившихся футбольных комментаторов работал вообще один – Евгений Саныч Майоров. Конкурс комментаторов еще не проводили. Маслаченко смог вернуться на четвертую кнопку только осенью 1996 года. Над этим еще предстояло поработать.
За возвращением Маслаченко вообще стоит отдельная история. Дело в том, что НТВ получил право вещания в конкуренции и на месте другого канала. У тех, кто работал раньше, остались обязательства перед спонсорами. И вот, вечернее вещание уже принадлежит НТВ, но на канал пришли некие люди и воткнули в эфир кассету с канала-предшественника. Там шла передача Маслаченко – проплаченный эфир в нормальном по тем временам смысле.
Когда эпизод с кассетой случился, боссы НТВ страшно разозлились и сказали: «Все, что угодно, но Маслака на канале не будет». В итоге он впервые появился в нашей студии на Евро-1996 в качестве гостя. У нас не было сюжетов с турнира и прав на показ матчей, поэтому делали эфиры с гостями. Чтобы пригласить Маслака в прямой эфир, мы с Алексеем Бурковым прошли все инстанции, кроме Гусинского (основатель НТВ – Sports.ru). А осенью просто взяли его на работу. Лед уже был сломан.
А в 1995-м на подстраховку Майорова ставить было некого. От отсутствия вариантов рассматривали даже близкого друга Евгения Александровича – известного советского журналиста Дмитрия Рыжкова. Правда, он специализировался на хоккее и гандболе и никогда не комментировал. В итоге выбрали меня, но никакой борьбы между нами не было. Просто обсуждался вопрос.
Перед комментарием Василий не тренировался. Но, когда смотрел телевизор в Балашихе, думал, что бы сказал на месте диктора
Я понимал, что рано или поздно мне придется комментировать. «Локомотив» – «Бавария» стал одной первых (если не первой) футбольных трансляций на канале, но было понятно, что у владельца НТВ и компании «Медиа-Мост» Владимира Гусинского большие планы на спортивное направление. Не готов утверждать, что уже тогда мы готовились к старту системы «НТВ-Плюс» со спортивным каналом, но точно знали, что будет серьезное развитие.
Спортивные трансляции на НТВ вообще были условием получения лицензии на вещание. Говорят, потому что лоббистом этой истории считался Шамиль Тарпищев – тогда один из приближенных Ельцина. Но я не уверен, что это объясняется так просто. Думаю, Гусинский сам с большой охотой шел к системе платного телевидения, в которую неизбежно входил бы спортивный канал. Было ясно, что это направление потенциально коммерческое.
Я не сопротивлялся тому, что стану комментатором. Только всегда говорил: «Вы должны понимать: делать журналистскую программу и комментировать футбол – совершенно разные вещи». Начальники отвечали: «Да-да-да». Типа: «Ты не думай, рано или поздно тебе придется это сделать».
Мой первый полноценный дебют случился на год позже, чем игра «Локомотив» – «Бавария»: в сентябре 1996-го на матче Кубка УЕФА «Торпедо» – «Динамо» Тбилиси. Тогда мы работали с Димой Федоровым и пытались выпендриться. Сейчас бы сказали, что он работал сайдлайн, а я – наверху. В 90-е так было не принято, но наши боссы Дмитриева и Бурков разрешили.
Самое смешное, что за дня два до того матча мы с Димой поругались. Скорее всего, из-за того, что много времени проводили вместе – в редакции, на матчах. Но у нас было четкое правило, что на работе отношения не сказываются. Правда, будущий матч обсуждали с хмурыми лицами. Потом поработали, пожали друг другу руки и разошлись вместо того, чтобы как-то отметить наш первый репортаж.
Василий Уткин и Дмитрий Федоров
Перед «Торпедо» – «Динамо» и вообще в год перед созданием спортивного канала я тренировался – комментировал не в эфире, а для себя. Помню, как-то прокомментировал ответный матч Лиги чемпионов «Спартак» – «Нант», а Дима помогал мне как редактор на ухе. Почему «Спартак» – я хотел отработать матч, который не видел, чтобы оценить его свежим взглядом. А не видел потому, что весной 1996-го поехал в командировку в Филадельфию.
К «Баварии» и «Локомотиву» специально я не готовился. Но частенько смотрел футбол в одиночестве. Тогда еще жил с родителями в Балашихе. Папа любил футбол, но не мог вынести столько игр, сколько смотрел я. Когда я оставался один, то представлял, что бы сказал в той или другой ситуации. Полноценной проверки не было. Это вопрос, который я сам регулировал.
Обе команды я хорошо знал. Интернета в редакции еще не было – он появился летом 1996-го, но тогда мы показывали обзор Бундеслиги. Каждую неделю я писал к нему тексты и озвучивал. «Локомотив» знал, потому что канал делал обзор чемпионата России. То есть в каждом туре мы захватывали все московские матчи. Например, на двух присутствовал я, на одном – Дима Федоров. Или наоборот.
Поэтому готовиться было не к чему. Факты я никогда не записывал. Адский сторонник того, чтобы приходить в студию максимум с двумя бумажками. На одной – составы, на другой – травмы и дисквалификации. Все остальное нужно иметь в голове. Но это вопрос методов.
Уткин работал в прямом эфире, но матч к тому времени закончился (так тоже бывает). Василий просил не говорить ему финальный счет
Подстраховка – стандартная практика, когда репортаж проходил не в Москве. Считалось, что в пределах города сигнал не пропадет. Когда человек ехал за границу, конечно, надо было страховать. Майоров работал из Мюнхена.
Если вы послушаете, как звучит его голос в трансляции, и сравните с тем, как звучит у комментаторов из-за границы сейчас, то почувствуете большую разницу. Дело в том, что прежде голос и видео передавались разными способами. Комментатор, в сущности, поговорил по телефону. Разумеется, перед ним не было телефонного аппарата, но принцип оставался тем же. Хотя он сидел в гарнитуре.
Сейчас голос передается, как правило, в едином стволе сигнала. И мы слышим его одинаково – что из Лондона, что из Москвы. Раньше все сразу понимали, что человек работает из-за рубежа: у него был глуховатый голос, как будто из далекого города позвонила родная бабушка.
Известно, что пару раз в силу рассеянности я комментировал футбол по телефону из дома. Тогда в конференции «НТВ-Плюс» писали: «Смотрите, «Плюс» прибавляет: послали Уткина на матч в Испанию».
«Баварию» и «Локомотив» я комментировал из студии, которая в другой момент являлась студией озвучания. Там в углу стоял столик, на котором находилось техническое приспособление. Из него торчала гарнитура.
Сейчас на «Матче» есть специальные помещения для трансляций. Тогда все происходило ровно в той же студии, в которой записывался «Футбольный клуб». В ней же снималась программа «Сегодня». С этим даже связана одна закономерность.
Длительное время «ФК» выходил в эфир в 18:30, шел полчаса, а после него были 7-часовые новости. В таком случае в конце пускали сюжет, перед которым я прощался. И после которого в студии не появлялся. Все для того, чтобы за эти 10 минут – пока шли сюжет и реклама – план переделывали под программу «Сегодня». Заходили Миткова или Осокин.
Из этой же студии комментировали, потому что вывести в прямой эфир могли только из нее и еще одной. Из трех других не могли. Сейчас теоретически реально из каждой.
Матч я отработал в прямом эфире, хотя он к тому времени закончился. Все потому, что трансляция проходила в так называемом хоккейном варианте. Сейчас производство на ТВ не подразумевает пленки и видеокассет. Например, игра начинается в 21:45. А программа «Время» готова уйти из эфира только в 21:50. Дальше сигнал проходит через сервер, очень легко образуется задержка. Компьютер все делает за человека, трансляция начинается на пять минут позже.
Раньше, чтобы показать матч со сдвигом, нужно было проделать серьезные ухищрения. Одно дело, когда начало в 9, а трансляция – в 10. Тут все просто: записал первый тайм на кассету, запустил в эфир. Потом то же самое со вторым. А если задержка в 5-10 минут? Тогда рассчитывался хоккейный вариант. Его когда-то придумали для хоккейных трансляций.
Суть в том, что записывался первый кусок трансляции – максимально длинный. С захлестом. Это же кассета: ее нужно записать, отмотать, вставить в другой магнитофон – и выдать в эфир. Дальше записывали второй кусок – чуть короче.
Так что я заранее знал, что мне нужно будет выйти в эфир. Реальность происходила минут на 15 раньше. В тот момент я сидел не на позиции, а смотрел матч в комнате вместе со всеми. Вдруг сказали: «Вася, с такой-то минуты Майоров пропадет». Я вышел по коридор, походил там, попросил не говорить, как закончится матч. Вошел в студию, надел наушники и прокомментировал остаток – до свистка было минут 15. Комментировал как бы запись с интершумом, но для зрителей в прямом эфире.
После ответного матча Уткин пил пиво с другими журналистами и придумал роскошную шутку для корреспондента Первого канала
Особенных событий в мюнхенском матча я не помню – все-таки 25 лет прошло. Но хорошо помню, как все ждали ответной игры. «Локомотив» в те годы считался командой без выраженной болельщицкой аудитории, его называли пятым колесом в московской телеге. При этом на ответку пришло много народу – тогда столько на футбол в Москве не ходили. На стадион звали в том числе мы – через «Футбольный клуб», хотя не думаю, что сказались эти призывы. А «Локомотив» возьми да проиграй 0:5. Вся журналистская тусовка была разочарована.
Когда матч закончился, был поздний вечер. Авторы передали тексты в газеты, моя программа стояла на пятницу. Журналист Первого канала Игорь Будников вообще готовил сюжет для программы «Гол» на понедельник. Поэтому мы пошли в поисках пива. Дошли примерно до Преображенки. Там работала штука, которая называлась «Очаг».
Немного выпили, а Будников все повторял: «#####, пропал такой стендап!» – «А чего за стендап?»
Ты не можешь помнить из-за возраста, но тогда продавалось пиво «Бавария». В нестандартных бутылочках: такие пухлые со странным количеством пива вроде 0,6 или 0,65. Они выглядели как маленькие бомбочки, буквально созданы для «коктейля Молотова» – и это не призыв к экстремизму.
Так вот Будников продолжил: «Все знают, что в Москве продается пиво «Бавария». В стендапе я сказал, что после победы над «Баварией» в Мюнхене готовы продавать пиво над названием «Локомотив». А теперь куда я его вставлю?» – «Да очень просто. Скажи: «После этого матча принято решение разливать пиво «Локомотив» в тару по 0,5».
По-моему, он так его и не записал.
Кстати, та «Бавария» в итоге выиграла Кубок УЕФА, но уже без Отто Рехагеля. Его уволили перед финалом, хотя назначали только летом – тогда команда сильно обновилась. Думаю, отчасти поэтому она и проиграла «Локомотиву» первый матч.
Уткин называл первый комментарий значимым событием в жизни и говорит, что в суматохе телевидения 90-х оно было редкостно подготовленным – все остальное случалось внезапно
Тот первый комментарий, конечно же, никто из руководства не оценивал. Потому что люди, которые могли сделать мне замечание – Майоров, Дмитриева, Бурков – прекрасно знали, на что я способен. Они просто поздравили с дебютом: «Молодец, готовься дальше комментировать». Они же говорили, что рано или поздно комментировать мне придется. А советы… Какие могут быть советы после 15 минут эфира?
О большом будущем или значимости дебюта я не задумывался. Некогда было: мы работали семь дней в неделю. Выходило по два выпуска «Футбольного клуба» – по понедельникам и пятницам. В выходные снимали футбол. Но все равно в памяти тот матч остался незабываемым эпизодом работы. Далеко не рядовым, поэтому я и помню про него спустя 25 лет. Так много могу вспомнить не про каждый матч. Тем более тогда каждый месяц происходило что-то новое.
Не забывай, что еще в начале 1995-го не существовало полного обзора голов тура чемпионата России. А мы его сделали. Для этого нужно было оперативно собрать кучу видосов. Сейчас это будни, а тогда требовалось совершить много звонков, найти людей в разных городах, согласовать форматы съемок.
Знаешь, что такое релейная видеосвязь? Это перегон по релейке – неким источникам сигналов, которые находятся в прямой видимости друг от друга. Так вот, вышки релейной связи были одни для всех. В те годы бушевала война в Чечне. Мы прекрасно знали, что оперативно нам будет сложно получить видосы из южных регионов России, потому что релейка на 100% оказывалась занята перегонами военных репортажей. В этой реальности мы существовали.
Такое время – совершенное иное, чем сейчас. Оно менялось на глазах. И то, что я впервые прокомментировал, стало редко подготовленным событием на фоне остальной работы.
Василий Уткин, мой кумир и старший товарищ – монолог главного редактора Спортса
Вася Уткин. Любимый комментатор России
Фото: ntv.ru; wikipedia; instagram.com/realradioutkin; instagram.com/816room; архива пресс-службы ФК Локомотив
